Павел Корнев


                             Повязанный кровью

                                                       http://zhurnal.lib.ru

                                 Аннотация

     Три немного переработанные старые рассказы про  Кейна  "Монета",  "Храм
Серебряной Луны" и "Топь" и один новый "Ярмарка"

                          Корнев Павел Николаевич
                             Повязанный кровью

                           Жили тут двое - горячая кровь,
                           Неосторожно играли в любовь,
                           Что-то следов их никак не найти,
                           Видно с живыми не по пути.
                           "Пикник"

                                  Трактир

     По-осеннему холодные  серые  струи  дождя  срывались  с  низких  туч  и
пузырились на раскисшей дороге. И затянутое тёмными облаками небо, и  пузыри
на лужах ясно давали понять, что ливень зарядил надолго. Окончательно дорогу
развести  не  успело,  но  грязь  так  и  норовила  стянуть  с  ног  сапоги.
Поскользнувшись, я выругался, вырвал из липкого месива увязший там почти  по
щиколотку сапог и побрёл дальше. И где этот чертов трактир?!  Или  это  была
неудачная шутка? Если так, вернусь и выпотрошу мерзавца, указавшего дорогу.
     Тёмный силуэт придорожного трактира возник из-за стены дождя совершенно
неожиданно. "Хромой кузнец". Наконец-то!  К  этому  времени  я  уже  начинал
думать, что в темноте прошёл мимо.  Чтобы  добраться  до  крыльца,  пришлось
сойти с дороги и пробраться по раскисшей от дождя тропинке. Как мне всё  это
надоело! Дождь, холод, грязь... всё! А  ведь  станцуй  тени  судьбы  немного
иначе, давно бы уже сидел в тепле...
     Кое-как счистив о деревянную решётку у крыльца комья налипшей на сапоги
грязи, я распахнул дверь и вошёл внутрь. К моему удивлению народу в трактире
оказалось полным-полно. А вечер-то уже поздний. Впрочем,  ничего  странного:
царившая на  улице  собачья  погода  не  вызывала  желания  покинуть  тёплое
помещение. Вот местные и сидели. Да и из проезжих не многие отчаянные головы
решились бы отправиться сегодня, на ночь  глядя,  в  путь.  Полнолуние,  как
никак.
     Освоившись в полумраке трактира, я выбрал место прямо  напротив  входа.
Приглянувшийся мне стол прятался в тени ведущей  на  второй  этаж  лестницы.
Пока дошёл, от густого запаха стряпни заурчало в  животе.  Быстрей  бы  чего
зажевать. Скинув промокший плащ на скамью у стены,  я  уселся  на  массивный
стул. Пара коротких клинков сразу же перекочевала с  пояса  под  плащ.  Хоть
подорожная и в порядке, но ни к чему мне сейчас привлекать внимание  стражи.
Подклад  камзола  опять-таки  распарывать  придётся.   А   отряд   церковных
стражников в дальнем от меня углу зала я приметил ещё с порога.  Защитнички.
Голову об заклад даю - должны сейчас дорогу патрулировать, путников от лихих
людей оберегать. Ан нет - сидят, пиво дуют,  да  служанок  тискают.  Хотя  с
другой стороны, какой тать в такую погоду на промысел выйдет? Да и  гарнизон
под боком.
     Откинувшись на высокую спинку стула, я незаметно сунул руку под  камзол
и провёл ею по повязке на левом боку. Ладонь осталась чистой,  следов  крови
не появилось. Должно быть, рана окончательно закрылась. Нет,  всё-таки  грех
на судьбу жаловаться, хоть и пришлось ковылять пешком. Мог вообще на  дороге
с ножом в брюхе остаться.
     Никто не спешил принять от меня заказ, да и сам я не  торопил  события,
неспешно рассматривая набившийся в трактир люд. Денег  в  обрез  и  если  не
удастся договориться с трактирщиком о ночлеге, придётся отправляться в путь.
А в дорогу лучше пускаться отдохнувшим. И хоть немного просохшим...
     Народ в трактире подобрался пёстрый и я  начал  прикидывать,  какая  из
компаний может направляться в Тексорами. Селяне за одним из двух центральных
столов отпадали сразу. Сейчас нарубят тяпку и расползутся по хатам. Рядом  с
ними расположился пяток бородатых коротышек. Гномы в этих  местах  редкость.
Но поскольку на них никто не обращал внимания, скорее всего они по концессии
разрабатывали одну из затопленных серебряных шахт. Сюда заехали за припасами
и в порту им явно делать нечего.
     Разместившимся за соседним столом людям вполне могло оказаться со  мной
по пути, вот только я бы скорее предпочёл  путешествовать  один,  чем  в  их
обществе. Слишком разношёрстная компания. Загорелые лица,  потёртая  одежда,
уверенные движения привыкших к оружию ветеранов. Один - долговязый лесовик с
заплетёнными в косы волосами - нервно оглянулся и  сплюнул  на  пол  длинную
струю слюны. В отличие от него остальные похожи  на  уроженцев  Заозёрья.  У
одного длинный меч, у двоих сабли. Даже  подумать  страшно,  сколько  им  за
патенты в церковную казну золота отвалить пришлось. Или они на службе у кого
состоят? Вряд ли, уж больно  рожи  бандитские.  Или  наёмники  или  искатели
приключений. Ни то, ни другое меня не устраивало.
     Стол в небольшой нише  занял  молодой  дворяничик  с  челядью.  Дорогая
одежда паренька была сухой и чистой. Остановился до  начала  дождя  или  уже
здесь переоделся? Может и переоделся.  Спеси  будто  цельный  эрл,  а  то  и
маркграф, но явно простой эсквайр. Вон и с мечами только двое  из  слуг.  Но
одежда у всех добротная, видно, что привыкли к путешествиям.  Попробовать  к
ним прибиться? Нет, не выгорит.
     У  противоположной  стены  за  тройкой  сдвинутых   к   камину   столов
расслаблялась ватага крепких парней. Судя по нашитым  и  плащах  эмблемам  -
ребята из Гильдии охранников. Вот это интересней. Раз они пиво трескают и им
за это головы не поотрывали, значит, заказ выполнили и должны искать  новый.
А лучшего места для этого, чем порт, не найти. Глядишь, чего и выгорит.
     В этот  момент  один  из  охранников  повернулся  ко  мне  лицом,  и  я
присвистнул от удивления. Тень меня забери! Вот уж  не  знал,  что  орков  в
Гильдии принимают. Вроде по последнему церковному эдикту "О нелюдях" это  не
запрещалось и всё же... С лесными орками уже лет двести крупных сражений  не
было, но стычки на границе с Полесьем продолжались  до  сих  пор.  Да  и  на
востоке его сразу на куски порубают. Не важно, что не степняк. Там кровь  до
сих пор льётся, и на  цвет  кожи  орка  никто  смотреть  не  станет.  Теперь
понятно, почему лесовик вертится, как уж на сковородке. Они с лесными орками
кровники, для них даже находиться в одной комнате - всё равно,  что  шило  в
известном месте.
     От наблюдений меня отвлёк хриплый простуженный голос:
     - Чего изволите?
     Смотри-ка, сам трактирщик выполз из-за стойки. Не стал дожидаться, пока
служанки освободятся.
     - Похлебать чего-нибудь. И пива кружку.
     Трактирщик кивнул и, не проронив ни слова, направился к стойке. Видок у
меня  наверное.  Уж  если  хозяин  захудалого   трактира   парой   слов   не
перекинулся... Вернулся он почти  сразу  же.  Выставил  с  подноса  на  стол
глубокую миску  с  густым  луковым  супом,  кружку  тёмного  пива  и  ломоть
намазанного  куриным  паштетом  хлеба.  Ишь  ты,  как  торопится!  Не  иначе
побыстрее избавиться хочет. И рядом ведь встал, не уходит.  Сопит.  Пялится.
Денег ждёт. Вот сволочь! Ничего  не  оставалось,  как  расплатиться.  Мелкая
золотая  монетка  прокатилась  через  весь  стол  и  исчезла   меж   пальцев
трактирщика. Всё, последние полщита ушли. Теперь настал мой  черед  сверлить
хозяина взглядом. Ну давай, попробуй только сдачу зажать. Зажимать сдачу  он
не стал, а, покопавшись в кармане фартука,  небрежным  движением  бросил  на
стол четыре серебряных монеты. Нет, он точно  издевается!  Эх,  не  было  бы
стражников, набил бы морду и на вышибалу не посмотрел.
     Ладно, что он там кинул? На столешнице лежали серебряные шлем,  двойной
щит и пара монеток помельче - по щиту каждая. Получается,  трапеза  обошлась
мне в серебряный щит. Дороговато. Да ну и  тень  с  ним.  Не  устраивать  же
скандал из-за пары медяков.
     Еда несколько улучшила испорченное настроение. Суп  оказался  сытным  и
вкусным.  А  вот  паштет  подкачал.   Специй   переложили?   Какой-то   вкус
подозрительный. Впрочем, великолепное горькое и густое пиво быстро заглушило
неприятный привкус.
     Перекусив, я облокотился локтями на стол  и  уставился  на  лежащие  на
столешнице монеты. Четыре монеты - это много или мало? Серебро, конечно,  не
медь, но если заплатить за ночлег и завтрак, то на дорогу  почти  ничего  не
останется. От невесёлых раздумий меня оторвал стук входной двери.  Надо  же,
ещё кто-то кроме меня в такую погоду по улице шляется.
     Вошедшим оказался один из селян, который перебрал и видимо  выходил  на
улицу освежиться. На ногах он держался нетвёрдо, да и мотало его из  стороны
в сторону, как матроса во время шторма. Один из зигзагов  неожиданно  привёл
пьяницу к моему столу. Вцепившись обеими руками в край столешницы, он замер,
восстанавливая равновесие. Как ни странно, пивом от мужика не пахло.  Может,
дыма дурман-травы надышался? Подняв взгляд от монет, я увидел  его  глаза  и
замер. Точки зрачков начали медленно вытягиваться в две  узкие  вертикальные
щели.
     - Кровь, свежая кровь...- еле слышно пробормотал мужик. Вена на виске у
него заметно пульсировала, а кожа туго обтянула лицо.
     Оборотень, мать его! И как его сюда занесло?  Мою  рану  учуял,  теперь
просто так не отвяжется. И  что  делать?  В  голове  лихорадочно  замелькали
мысли. До лежащих под плащом мечей дотянуться не успеть. До кинжала на поясе
или пары метательных ножей тоже. Да и не помогут они - даже не  посеребрены.
Заорать? Пока народ поймет в чём дело, оборотень мне глотку вырвет. Стараясь
не делать резких движений, я опустил ладони на столешницу. Может, обойдётся?
     Куда там! Морда -  теперь  уже  морда! -  оборотня  вытянулась,  из-под
растянутых  в  оскале  губ  показались  кончики  клыков.  Послышался   треск
расползающейся по швам одежды. Ногти стали удлиняться -  теперь  они  больше
походили на когти - и с едва слышным скрипом вонзались в дерево  столешницы.
Я прижал ладони к столу и напряженно следил за  происходившими  изменениями.
Реакция оборотня намного превосходит скорость движения обычного человека, но
когда начнётся трансформация позвоночника,  у  меня  будет  небольшой  шанс.
Пора! Резко выбросив вперёд правую руку, я  воткнул  большой  палец  в  глаз
оборотня. И одновременно левым предплечьем блокировал удар лапы,  нацеленный
мне в горло. Острые  когти  захватили  кожаный  обшлаг  камзола,  но  уже  в
следующее мгновенье оборотень рухнул на пол и закрутился,  прижимая  лапы  к
окровавленной морде.
     Увидев, что происходит нечто странное, посетители трактира повскакивали
с мест.  У  многих  в  руках  засверкали  клинки.  Не  обращая  внимания  на
поднявшуюся суматоху, я сгрёб со стола  три  монеты  и  смёл  их  в  кошель.
Оборотень дёрнулся  ещё  пару  раз  и  затих.  Всё,  похоже,  издох.  Вокруг
собралась уже порядочная толпа. Зеваки оживлённо болтали и пихались, пытаясь
получше рассмотреть скорченное тело оборотня. Боязливо пихнув его в бок,  он
осмелел, присев рядом с телом твари и выдавил из себя только одно слово:
     - Мёртв.
     Толпа сразу же качнулась вперёд.
     - Разойдись! А ну разойдись, кому сказано! - грозно рыкнул десятник.
     Грозный тон и тяжелая дубинка сделали  своё  дело  -  толпа  постепенно
рассосалась. Остались только  непонятно  откуда  появившийся  дьяк,  который
начал осматривать труп,  толстый  краснолицый  десятник,  заламывающий  руки
трактирщик и  я.  Стражники  тоже  далеко  отходить  не  стали  и  топтались
поблизости.
     - Ты когда охранные  чары  обновлял,  сучий  потрох? -  стражник  ткнул
дубинкой в фартук трактирщика и, не  обращая  внимания  на  его  причитания,
повернулся ко мне. - А как это ты его, а?
     Я неопределённо пожал плечами.
     - Кто такой? - сразу посуровел стражник.
     - Путник.
     - Подорожная где? -  дыхнул  на  меня  перегаром  и  запахом  чесночной
колбасы десятник. - Мечи твои? Собирайся в управу.
     И когда только мечи заметить успел? Вздохнув, я очень медленно  вытащил
нож - сзади послышался шорох  вытаскиваемого  из  ножен  клинка  -  распорол
камзол и протянул толстяку влажные листы: подорожную  и  патент  на  ношение
мечей. Не зря сбор заплатил, не зря.
     - Так, так... С клинком не длиннее локтя, значит, - пожевал  губы  тот,
взял один из  мечей  и  придирчиво  его  осмотрел,  словно  ища  к  чему  бы
придраться. - Не длиннее... Что ж, бумаги в порядке. Не укусил он тебя, нет?
В рубашке родился. Сходи в церковь, свечку поставь.
     - Надо в Инквизицию сообщить, - слова  дьяка  напугали  трактирщика  до
полусмерти.
     - Дак, он и натворить ничего не успел, -  залепетал  в  миг  посеревший
хозяин.
     - А это уж мы решать  будем,  натворил  он  чего  или  нет, -  десятник
многозначительно посмотрел на дьяка.
     - Ну да! Вы решать будете, а мне что делать? - я выставил  на  всеобщее
обозрение порванный рукав камзола.
     - Ты здесь ночевать собрался? Вот хозяин тебе комнату и  выделит.  Ведь
выделишь, Олаф? - десятник хитро прищурился. Всё  понятно,  мне  комнату,  а
мзду, чтобы в Инквизицию не сообщали, они с дьяком на двоих поделят.
     - Выделю, конечно, выделю! - часто-часто закивал головой Олаф.
     Удовлетворённый его ответом, десятник  махнул  рукой  двум  стражникам,
которые уже успели вернуться за стол, и заорал:
     - Эй, вы двое! Хватит  штаны  просиживать,  бездельники!  Хватайте  эту
падаль и вытаскивайте во двор. Людям ещё ужинать здесь.
     Я с досадой  проводил  взглядом  тело  оборотня,  в  глазнице  которого
осталась моя серебряная монета. Но не  выковыривать  же  её  сейчас  оттуда?
Десятник сразу на неё лапу наложит. Вещественное доказательство и всё такое.
А с другой стороны, чего мне переживать? Вряд ли бы  я  смог  снять  комнату
всего лишь за серебряный щит. Да и что  помешает  мне  вытащить  его  завтра
утром?